Рецепт-ура Бабаевского
Подражание Даниилу Хармсу
Человеческие, а тем более
писательские, характеры и страсти, меня
сильно занимают. Кто мы такие, куда идем, чем дышим? И всякий раз хочется,
опираясь на нашу превосходную литературу, осмыслить настоящее, сравнить с
минувшим, а, может даже, пародировать нынешние сочинения? Посмеяться? Тем
более, что все, а «великие» особенно, часто дают повод для иронии, сами того не
замечая…
Мой друг Семен Бабаевский говорит как-то: «Я, знаешь ли,
писатель, бл*, типа Чехова. Только Чехов все описывал, а я показываю…» Понес
Семен свои сочинения в один журнал, в другой, - не берут. Вы, говорят, тот
самый Бабаевский, что «Кавалер Золотой Звезды»? Семен им объясняет, что тот
Бабаевский, который «кавалер», - говно, а он настоящий писатель. Тот просто
однофамилец. Эти придурки в редакциях ничего не поняли, и пришлось Семену взять
псевдоним. Стал Владиленом Ерофеевым.
Опять не угадал!
* * *
Мой друг Семен Бабаевский (который теперь Владилен Ерофеев)
как-то говорит: «Я, бл*, писатель типа Чехова, но только выше. Я даже выше
Федора Михайловича Достоевского, царствие ему небесное. Он, козел, только
описывал, а я показываю». И показал. Такое, что хоть стой, хоть падай…
* * *
Мой друг Семен Бабаевский (не тот, что «Кавалер», а тот, что
выше Чехова) однажды сказал: «Основываю журнал. Надоели эти бл** в толстых
журналах – меня не печатают, завистники, бездари. Свой журнал будет». Название
придумал оригинальное – «Отечественные записки».
* * *
Спрашиваю как-то Семена (который теперь Владилен Ерофеев): «Некрасова с Салтыковым в редколлегию
позовешь?» - «На х** мне эти два придурка, отвечает, они и писать-то не умели…»
И не позвал.
* * *
Ну, слава тебе, Господи, все уладилось. Выходят «Отечественные
записки». Деньгами помогают Савва Морозов, Константин Алексеев (ну который
фабрикант Станиславский), а также Борис Березовский, олигарх. Семен говорит:
«Береза у меня в долгу, я был его доверенным лицом на выборах. Дал бабки на
журнал…» А потом Березу – того…Теперь в Лондоне. Денег не дает. Но Семен не
унывает!
* * *
Однажды Семен Бабаевский
говорит: надо фамилию сменить, а то этот идиот кавалер Золотой Звезды по
шее накостыляет. Что делать? И действительно, идет как-то Семен по улице
Мандельштама, а навстречу – Бабаевский, который кавалер. Семен – наутек, а
кавалер догнал, да палкой по шее!
* * *
Однажды Семен Бабаевский нарядился Константином Симоновым и приехал в Союз писателей. Все с
ним здороваются: «Здравствуйте, мол, Константин Михайлович! «Люди, годы, жизнь»
заканчиваете или «Щит и меч»?» А Семен отвечает: «Немногие для вечности живут,
бл**. Я вот закончил роман «Гадина».
Всех придурков на чистую воду вывел…»
* * *
Однажды Семен Бабаевский нарядился поэтессой Олесей Жопкиной.
Приехал он в Союз писателей и встречает
поэта Сергея Мнацаканяна. «Это ты, Сережа?» - спрашивает Семен. А Мнацаканян
отвечает: «Как ты надоела мне, старая бл**, со своей любовью…»
* * *
Как-то Семен Бабаевский (еще не Владилен Ерофеев) говорит:
«Какого х*** я взял псевдоним Ерофеев? Кто его знает? А я – гений. Все бабы,
что в литературе подвизаются, меня обожают и кипятком писают в Интернете. Вы, мол,
Семен Петрович, выше и Симонова, и
Кожевникова, и даже Алексеева. Вы вровень с самим Кочетовым!» А я им
отвечаю: «Идите вы в ж***, я выше даже Петра Проскурина! Меня даже Маргарита
Прошина цитирует…»
* * *
Ну, бл*, все, не смогу рассказать про Семена Бабаевского. Тем
более теперь он Владилен Ерофеев. Говорю ему как-то: «Ну как, брат Ерофеев,
дела?» А он отвечает: «Да так, брат Довлатов, так как-то все…»
* * *
Приезжаю как-то к Семену – ой, простите, запутался: к
Ерофееву! – а он мне: сходи-ка, брат Сергей Донатович, за пивом, видишь, я в
запое, не ходок… В роман вхожу! Сейчас, говорю, Семен Петрович, сбегаю, я на
ногу скор. А сам вышел из дома – да и скоренько в аэропорт Шереметьево, благо
тут рейс на Нью-Йорк…
* * *
Ну, слава Богу, написал Семен роман «Гадина». Сильная вещь!
Посильнее, чем «Фауст» Гете будет. Да что там «Фауст», даже Маргарита Прошина
такого не напишет! Захотел Семен издать «Гадину». И решил стать как Федор
Достоевский, царствие ему небесное, самиздатчиком. И стал! Издательство назвал
«Красный презерватив». Ну придурки, которые в литературе ни бельмеса не поймут,
- и ладно, а ведь тут символ:
предохраняйтесь от всяких графоманов, вроде Писемских, Лесковых и прочих
Успенских. Мы, великие писатели, и сами
с усами!
* * *
Мой друг Бабаевский как-то говорит: Ерофеев говно, а я
настоящий писатель. Что он там написал? Какую-то «Русскую бл***»? Или это не он, а Сергей Михалков…
Не помню, может, Анатолий Софронов. Кажется, еще был какой-то Ерофеев, тоже
что-то намарал про какую-то электричку с алкоголиками. Как их в ЛТП везут. Ну
как хочешь – оба они говно. А я написал роман «Гадина», в котором есть и Михаил
Ефремович Сергачев, генсек, и Аристарх Абрамович Толстоевский, и Зяма
Высоковский. То есть Владимир Высоцкий, который был и остается моим другом и
собутыльником. А ты пошел в задницу, ничего не понимаешь в литературе, я в ней нынче главный, восседаю на облаке…
* * *
Однажды Семен – я уж, право, не знаю, как его называть, то ли
Ерофеев, то ли Бабаевский, боюсь ошибиться, а то по шее накостыляет – роман
написал. Роман называтся «Елки зеленые синего цвета». Сильный роман! Я,
говорит, поле битвы за собой оставил, что мне Толстой с Гончаровым, зануды.
Всех опередил! Даже критик Колбасинский рецензию написал. Хорошее сочинение, не
слабее Белинского. Давай-ка, и ты напиши рецензию! Испугался я. А вдруг
костылем двинет? Он может. Пришлось уехать в Новую Зеландию.
* * *
Критик Колбасинский звонит: ты что же, сволочь, не пишешь про
роман Ерофеева? Встретил он меня тут на Тверском бульваре, где, говорит, твой
дружбан Довлатов? Почему не пишет обо мне? Еле от него убежал, спасибо,
Тургенев выручил, помог спрятаться в Литинституте. А сам в Баден-Баден уехал от
страха.
* * *
Как-то догоняет на Тверском бульваре Семена Лев Толстой и
кричит: как ты, мерзавец, можешь претендовать быть зеркалом русской революции?
А Семен спрятался за дерево и отвечает: сам ты козел, я зеркало метафизической
субстанции, я внучатый племянник Фридриха Францевича Ницше, пошел в задницу!
Читай лучше мои романы. А Толстой, не будь дурак, костылем Семена по хребту.
Ужас какой-то!
P.S. Сниженная лексика использовалась в опубликованных (а значит, и
цензурованных) произведениях Сергея Довлатова, Венедикта Ерофеева, Ивана Бунина
и других русских писателей. Никаких намеков на живущих и действующих писателей
текст не содержит, все совпадения
случайны. Нет в нем оскорблений чувств
верующих и депутатов.
(С некоторыми сокращениями опубликовано в НГ Экслибрис 31
января 2013)