Поэтический театр Аллы Демидовой

 

Вот уже месяц по воскресеньям в эфире радио «Культура» звучат стихи. Их читает народная артистка России Алла Демидова. Стихи высочайшей пробы – Пушкина, Блока, Ахматовой, Цветаевой, Пастернака, других первоклассных русских поэтов. Но нужны ли сегодня стихи, услышат ли поэзию в наше жесткое, прагматичное время?

- Конечно, наше время «форматное», гламурное, и кто не вписывается в формат, оказывается не нужен, - говорит Алла Сергеевна. – Но это не совсем верно. «Неформатных» людей, слава Богу, много. Смоктуновский рассказывал мне, как ему предложили тест – в квадрате нарисовать слона. Иннокентий Михайлович стал рисовать – хобот вдруг выскочил куда-то влево, одна нога – вправо. Словом, не вписался в формат…

Я тоже думала раньше, что стихи никому не нужны. Но вот уже пятый год  приезжаю в Петербург. Зал питерской филармонии намного больше Большого зала московской консерватории – и он каждый раз переполнен! Люди сидят даже на хорах над сценой, где вообще-то зрителям сидеть не положено. В прошлом году был у меня вечер в зале имени Чайковского, и зал был полон, и стояла такая тишина, такое было внимание к стихам!

- Идея поэтического театра у микрофона принадлежит вам?

- Не совсем. Она возникла в разговоре с Виталием Яковлевичем Вульфом, когда я поздравляла его с назначением главным редактором радио «Культура». В свое время я хотела предложить поэтический театр телевидению, приглашать в него поэтов, актеров. Вульф сказал: так давайте сделаем это на радио…

- Поэтов вы выбираете сами?

- Пока да. Но стихи  Пастернака, которые  записывали сегодня, предложил Виталий Яковлевич, чтобы приурочить ко дню рождения поэта – 10 февраля. К этому дню мы записали и Пушкина – к очередной годовщине дуэли и смерти.

Начинали мы цикл в Рождество. Я читала рождественские стихи – «Рождественскую звезду» Пастернака,  рождественские стихи Бродского, который каждый год писал стихи к Рождеству. Потом записали стихи Цветаевой и Ахматовой, Северянина, Блока.

- Читая стихи, вы копируете авторскую манеру чтения?

- Стихи – это же ноты, их надо только расшифровать. Когда-то давно – я была еще очень молодая – на телевидении записала блоковский цикл. И вдруг получаю письмо от Самуила Алянского, организатора «Алконоста», первого издателя поэмы «Двенадцать». Он писал, что смотрел по телевизору новости, потом объявили, что какая-то актриса прочитает стихи Блока. Алянский направился к телевизору, чтобы выключить его, и тут услышал…голос Блока! Видимо, я чисто интуитивно подхватила манеру, что заложена в стихах…

- В вашем поэтическом театре  звучат не только стихи, но и ваши комментарии. Ну а поэтов вы будете приглашать в студию?

- Мечтаю пригласить в программу моего любимого поэта Олега Чухонцева, надеюсь, он откликнется. Премию «Триумф» я вручила прозаику Юрию Арабову, а он еще и очень хороший поэт, его стихи очень современны, с необычной образностью. Пригласила его поучаствовать в передаче. Очень жаль, что уже не получится записать Дмитрия Пригова, которого я хорошо знала и ценила.

Думаю позвать Михаила Козакова, чтобы вместе почитать стихи Бродского.

- Чтение стихов у микрофона, наверное, требует особых навыков, ведь вы не слышите дыхания зала, не видите глаз слушателей…

- От зрительного зала – телефонных звонков, чихания и прочего – очень зависишь, и это ужасно. Но после того, как я стала работать с греческим режиссером Теодоросом Терзопулосом и играть древнегреческие трагедии, научилась держать «вертикаль». Древние греки играли так: я – и Дионисий, я – и Бог. Спектакли начинали утром, заканчивали вечером, зрители в это время приходили, уходили, спали, ели. Учитывать их было не нужно; я – и Бог.

- Каковы ваши собственные поэтические предпочтения? Кто из поэтов вам ближе?

- Не могу ответить на этот вопрос. Наверное, все-таки Пушкин, к нему я все время возвращаюсь. Был у меня период увлечения, например, Блоком, когда я знала про него все, буквально по дням. Могла сказать, в каком настроении он был, когда писал что-то. Это ушло. Потом повторилось с Цветаевой, с Ахматовой. Про Ахматову написала даже книжку – «Ахматовские зеркала», это комментарии к «Поэме без героя».

- Ахматова и Цветаева – двух более разных поэтов трудно себе представить. Как вам удается их «примирить»?

- Да я их не примиряю. Я читаю, слава Богу, не в один день. Были случаи, когда играли цветаевскую «Федру», поставленную Романом Виктюком на Таганке. А на следующий день я читала стихи Ахматовой. Вот тут  заболевала, сказать честно. Уж не знаю, отнести это к мистике – их соперничество в горних высях, или же к моему строю души, которая не могла совместить эти два поэтических мира. Несколько раз замечала, что нельзя их читать одновременно…

- В вашем исполнении в эфире уже прозвучали стихи Пушкина и Пастернака, Ахматовой и Блока, Бродского и Северянина. Вы удовлетворены тем, что получилось?

- Я не слушала готовые программы, забывала. А вот в прошлое воскресенье, наконец, послушала, и меня ужасно огорчило, что на стихи дали музыку, причем к стихам совершенно не относящуюся. Найти музыку для стихов удавалось единицам, ну, скажем, Прокофьеву к стихам Ахматовой или Шостаковичу к цветаевскому циклу. Мало кто на это осмеливается. Может быть мелодекламация – это годится для средних стихов, которые, скорее, романсы. А музыка под Ахматову!

«Я отлично понимаю, - писала Алла Демидова в своей книге «Ахматовские зеркала», - что ни одно произведение искусства, тем более поэзию, нельзя «расшифровать», пересказать «своими словами», что любая попытка такого рода - все равно что впрягать вместе «коня и трепетную лань», и что орган, который воспринимает искусство, еще не обозначен в физиологии. И хоть материалом поэзии служат слова, тем не менее эту невесомую словесную ткань нельзя словами же перевести в «мир мер».  Демидова не расшифровывает поэзию - актриса щедро дарит нам прекрасный и непостижимый мир, «лучшие слова в лучшем порядке».